Курение вред для здоровья

В период ужина с поверенным США младший отпрыск президента Бакиева Максим заявил себя секретным вдохновителем решения Киргизии бросить открытой базу военно-воздушных сил в Манасе, назвав её “Транзитным центром”.

1-ая часть «киргизского досье», проливающего свет на механику дипломатии, стратегических согласований и революционных путчей.

«РР» начинает публиковать вздорное «киргизское досье» Wikileaks, полный обзор данной ситуации станет опубликован в самое обозримое будущее. На данный момент можнож ознакомиться с оригиналом и полным переводом всего 1-го документа, в каком замечен исторический эпизод: Максим Бакиев и проамериканская политического деятеля одолели Жаныша Бакиева и политическому деятелю пророссийскую. 11-12 июля 2009 года – «очень эффективный» визит заместителя Госсекретаря США Уильяма Бернса в Бишкек, и 13 июля ужин посольского поверенного, который стал началом великого романа США с Максимом Бакиевым. Данное роман продлился (что время покажет из последующих документов), практически до революционного путча и падения режима Курманбека Бакиева. Ранее эпизода посольство США в Киргизии избегало не имевшего официального статуса монопольного обладателя основных бизнесов державы Максима, накапливая на него компрометирующие слухи. Хотя в Вашингтоне свершилась договоренность (о коей нам предоставляется возможность судить только по контексту бесед), теперь и на месте дипломаты взяли в толк, что «данное наш сукин отпрыск». Понятен и приспособление «вербовки» – «олигархи» и члены верховодящих семей сами выискивают контактов для легитимации подозрительно обретенного бизнеса на отчизне и на западе.

Засекречено: Поверенный в делах Ли Литценбергер сообразно 1.4 (b) и ( d).

1. (C) Но в тоже время информативное содержание. В период ужина с поверенным младший отпрыск президента Бакиева Максим заявил себя скрытым вдохновителем решения Киргизии бросить открытой базу военно-воздушных сил в Манасе, назвав её “Транзитным центром”. Он объявил, что сейчас Наша родина злобна на Киргизию в следствии транзитного центра и что держава сама заинтересовалась в соглашении о транзите с Америкой, подписанном на не так давно произошедшем саммите. Максим помимо прочего разобрал наступающие президентские выборы и заявил поверенному, что его основатель рассчитывает рекламировать масштабные реформы, которые обязаны последовать за его перевыборами. В начале августа Максим намечает странствие в Америку как приватное личико, его обязан сопровождать министр заморских дел Сарбаев, и он пытался бы неофициально встретиться с южноамериканскими должностными личиками. Конец резюме.

2. ( С) У президента Бакиева и его супруги, российской по национальности, двое деток. Старший, Марат — посол в Германии. Младшему, Максиму, в данный момент 32, он предприниматель, и почти все считают, что у него есть рычаги экономического воздействия в основных секторах киргизской экономики. По версии министра зарубежных дел Кадырбека Сарбаева, Максим, который не имеет официального поста в правительстве, помимо прочего играл основную роль в не так давно произошедших событиях, как скоро президента Бакиева уверили отменить февральское решение перекрыть базу ВВС США в Бишкекском интернациональном аэропорте Манас и взамен данного обсудить соглашение о новеньком Центре транзитных перевозок, что разрешило Америке и далее принимать на вооружение данный объект, поддерживая коалиционные операции в Афганистане. В период размена дипломатическими нотками 11 июля, приведшими в следствие свежее транзитное соглашение, Сарбаев заявил поверенному, что по-настоящему вся концепция новейшего соглашения, базировавшаяся на смене наименования и дозволяющая всем операциям идти в отсутствии перемен, принадлежала Максиму. Он, Сарбаев, был не более чем исполнителем мысли.

3. ( С) 13 июля, в последствии довольно удачного визита заместителя Госсекретаря Бернcа и межведомственной делегации 11-12 июля, где дискутировались методы поддержания взаимоотношений опосля вхождения в следствие соглашения о Центре транзитных перевозок, Сарбаев позвонил поверенному, чтоб пригласить его на ужин этим же вечерком. Он выдал взять в толк, что к ним присоединится “3-я сторона”, и, разговаривая обиняками, донёс известие, что данной стороной станет Максим. “Мы заметим, станут сигары и виски,” — добавил он. Позднее Сарбаев перезвонил, дабы уточнить место и время: 8:45 в ресторане “Луксор”. (Примечание. Говорят, что «Луксор» принадлежит Максиму, есть тот ресторан, в каком министр Сарбаев встречался в начале апреля с южноамериканской командой под главенством посла Макдональда, чтоб обсудить свежие соглашения по Транзитному центру. Конец примечания.)

4 (С ) Гладко в 8:45 поверенный посетил крупнейший ресторан. Персонал смотрелся озадаченным; его задали вопрос, кто он и кого ждёт. Немного телефонных дискуссий шёпотом, и работник ресторана возвратился, принёс прощения и проводил поверенного из крупнейшего ресторана в вспомогательное здание, куда их занесло, пройдя через крытый проход сбоку и вверх в отдельное обеденное место на втором этаже, где его и оставили. Комната была обставлена практически со вкусом — чёрная шкура и блестящие плоскости. Посреди стоял накрытый на шестерых стол, сзади кресла и стол для забавы, тонкий телек на стенах с русской програмкой новостей и превосходно оснащёный бар. Пару минут спустя позвонил Сарбаев, произнес, что опаздывает и задался вопросом, где поверенный. Как скоро тот дал ответ: “В ресторане”, Сарбаев заявил: «Оставайтесь в автомашине, я быстро буду». Как скоро ему произнесли, что поверенный в верхней зоне, Сарбаев дал ответ:”Oкей, в настоящий момент буду». 2 минутки спустя очень как следует приготовленный Сарбаев вбежал в здание и с определенным облегчением заметил, что Максим ещё не прибыл. “Данная комната — исключительно для Максима” — поделился Сарбаев и далее достаточно дергано показал, где они БИШКЕК 00000744 002.2 OF 004 обязаны стоять, дабы встретить Максима. Через пару минут гул извне известил, что приехал владелец. Вошёл Максим — данное был расслабленный, немного низенький, пухлый и лысеющий человек в футболке и слаксах, со щегольской двухдневной щетиной.

5. ( С) Опосля размена любезностями поверенный поблагодарил Максима за поддержку свежих договорённостей о Транзитном центре. Сарбаев проворно вмешался: “Я поведал ему о вашей роли”. Максим сказал, что через южноамериканских “приятелей” в Вашингтоне он пришел к соглашению о ключевых постулатах новейшего соглашения (“фамилия заменить, операцию бросить”) ещё до апрельского приезда южноамериканской переговорной команды. В некий эпизод, произнес Максим, как скоро южноамериканская сторона противилась предложению киргизов поменять все отсылки к “боеву персоналу” термином “Отдел защитного персонала”, Максим звонил «приятелям» в Вашингтоне, чтоб уладить делему. Максим объявил, что Вашингтон проинструктировал собственную переговорную команду, указав принять киргизское предложение.

6. (C ) В ответ на вопросец поверенного Максим объявил, что поддержка преображения базы Манас влекла за собой какой-то риск, хотя добавил, что его навык как трейдера по фьючерсам приучил его улавливать риск безмятежно. “Я заметил, что необходимо соглашение, и вмешался, чтоб его сделать,” — заявил он. Он объявил, что жители России были ужасно злобны и силились наказать Киргизию, хотя оказались в затруднительном положении, имея в виду февральское утверждение Медведева, что будущее базы Манас — индивидуальное решение Кыргызстана. Как скоро в отечественных новинках по телеку сказали о закрытии столичного базара, где трудились почти все киргизские эмигранты, Максим продемонстрировал на экран и произнес: “Видите, вот что они делают”. Он кроме того сказал, что Москва предприняла шаги чтобы воспретить операции киргизского Азиатского многоцелевого банка (АУБ) в Рф. “Они мыслят, что я связан с АУБ. А мне на данный банк наплевать”. ( Примечание: обширно распространены слухи, что у Максима имется закулисный энтузиазм к АУБ, у которого есть нужные ему вложения в Компании иностранных приватных вложений США (OPIC). Конец примечания). Максим заявил, что творил бизнес в Рф, хотя 2 года назад, увидев, какие российские лицемерные и грубые, повернул все имеющиеся операции там. (Объяснение. Фавориты оппозиции заявляют, что старый президент Путин жаловался напрямую Бакиеву на далековато не добропорядочные дела Максима в Рф и произнес Бакиеву, что его отпрыску в Рф более не счастливы. Конец объяснения.)

7. Максим, определенно польщённый собственной ролью в том, что получилось обмануть Москву, сообщил поверенному смешной рассказ. Посиживают Путин и Медведев. Медведев заявляет: “Володя, что данные киргизы с нами изготовили!” Путин отвечает: “Я принимаю во внимание, Дима, я понимаю, уверовать невероятно! Хотя я про это задумался, и у меня есть мысль. Отчего бы нам не именовать нашу военно-морскую базу в Севастополе аквапарком?”

8. Максим объявил, что встречался не так давно со собственными южноамериканскими “приятелями” в Стамбуле, и, согласно его заявлению, америкосы положительно откликнулись на его предложение выстроить в Кыргызстане тренировочный лагерь для войск особого назначения. Он произнес, что направляющиеся в Афганистан войска имели возможность бы останавливаться в таборе “на месяц для занятий и привыкания к условиям ареала (акклиматизации)”. Максим выделил, что лагерь имел возможность бы быть как общим с киргизским спецназом, но и лишь южноамериканским. Поверенный выделил, что взаимодействие благодаря чему вопросцу могло бы быть очень улучшено, если б киргизская сторона смогла решить вопросец с орудием для южноамериканских войск спецназначения, которое было пленено в начале августа 2008 года. Максим его взял в толк, но не дал ответ.

9. (С ) Максим и Сарбаев были помимо прочего чрезвычайно заинтересованы в BISHKEK 00000744 003.2 OF 004 южноамериканском соглашении с Россией по транзиту небезопасных грузов через Россию по земле и воздуху. Максим задал вопрос, означает ли данное, что грядущим шагом США рассчитывают переговоры по пролёту над землей и праву на транзит с Казахстаном и Узбекистаном, чтоб самолёты, летаюшие над Россией, имели возможность бы продолжить путь к базе Манас. Поверенный отвёл вопросец, сказав, что он не при делах составных частей многообразных транзитных уговоров, которые теснее заключены или же дискутируются, но добавил, что договорённость с Россией — существенный шаг вперёд.

10 (С ) И Сарбаев, и Максим попросили поверенного о поддержки в организации визита президента Бакиева в Вашингтон. Поверенный выделил, что эти вещи настоятельно просят кропотливой подготовки, и идет сделать немалую работу — включая и наблюдение за плодами выборов 23 июля. Поверенный припомнил о этих дилеммах, как притеснение оппозиционных фаворитов, нападения на корреспондентов и сомнения сравнительно муниципальных усилий по контролированию за применением сети интернет и доступа к нему, что поднимает вопросец о правдивости упражнения выборов. Максим произнес, что выборы пройдут безмятежно и что позже не станет волнений, помимо заявлений оппозиционных фаворитов. Он добавил: “Вы не уверуете, какую широкую програмку реформ мы анонсируем в последствии выборов. Она зайдёт значительно далее, нежели вы исключительно сможете себе предположить. Она поставит Кыргызстан в это положение, что он гораздо перегонит хоть какого из собственных соседей”. Но подробности он отдать отрекся.

11. (С ) Сарбаев раньше заявлял поверенному, что желает отвезти 10-летнего отпрыска поглядеть на Америку в начале августа и что Максим, вполне вероятно, поедет с ими. За ужином Максим доказал данное, сказав, что намечает поездка в Калифорнию и Вашингтон. Он задался вопросом, способна ли поверенный посодействовать организовать неформальные встречи с официальными личиками из Госдепартамента и Совета нацбезопасности США, покуда он станет в Вашингтоне. Поверенный заявил, что передаст информацию в Вашингтон и добавил, что август — период отпусков, и множества жителей нашей планеты не станет на месте. Максим не сказал четких дат странствия, впрочем и он, и Сарбаев попросили поддержки в получении виз для путешествия. В конце трёхчасового ужина Максим заявил, что полагается оставаться на взаимосвязи с посольством и станет счастлив встретиться с послом. Он произнес, что представляет, что поверенный несомненно слышал о нём “всякое” и поэтому передал приглашение на ужин, чтоб продемонстрировать посольству, что “не употребляет в пищу жителей нашей планеты”.

12 (С ) Максим был безмятежен в течении ужина, в том числе и как скоро поверенный затрагивал болезненные темы, в том числе сомнения сравнительно итогов выборов и захват пистолета для южноамериканских войск особого назначения. Впрочем его деяния демонстрируют, что он немножко не убежден — он был нетерпелив любой разов, как скоро возникал халдей, дабы поставить или же убрать тарелки. Любой разов Максим заканчивал разговаривать и ожидал, покуда чужие очистят комнату. Перед тем, как сесть за стол, Максим и Сарбаев отключили собственные мобильные телефонные аппараты (заключительный и еще достал батарея и SIM-карту, что ему обыкновенная практика.) Максим продемонстрировал сравнимо узкий вкус — его любимое вино — Opus1, односолодовое виски — Macallen(и вслед за ним японский “Сантори”), он предпочитает сигары. Он предложил поверенному доминиканскую сигару, на коей был ярлычек “Максим Бакиев — Кыргызстан” и флаг Киргизии. Максим заявил, что данные «тщеславные» сигары прислали ему южноамериканские «приятели», он помимо прочего похвастался хьюмидором, полным кубинских и прочих сигар. Сарбаев водил себя с Максимом необыкновенно уважительно, точно также как и халдеи. Суши на ужин были сервированы на отдельной тарелке для Максима и на едином ястве для министра и поверенного. Как скоро принесли тарелки, Максим смотрелся ворчливым и произнес: “Можнож было принести одно яство для всех”. В некой эпизод Максим предложил поверенному пламени, чтоб прикурить сигару, и у Сарбаева немного глаза на лоб не вылезли, как скоро он заметил, что Максим потянулся к поверенному с данным жестом. BISHKEK 00000744 004.2 OF 004

13. (С ) Максим явно тянется к посольству и желает предположить себя как крупнейший канал доступа к президенту и к обсуждения вопроса о конфигурациях в стране. Он был слишком доволен собой что же касается его предположительной (желая слишком по всей видимости, что преувеличенной) закулисной роли в исследовании соглашения в центре транзитных перевозок и обыгрывания Москвы, также почти всех районных советчиков президента Бакиева, которые выступали за наиболее ближайшие взаимосвязи с Россией. 1 из данных советчиков, брат Бакиева Жаныш, по слухам, 1 из основных соперников Максима в том, что почти все наши контакты обрисовывают как борьбу за то, к кому перейдёт власть.

14. (C) За последние месяцы у посольства не было контактов с Максимом по вопросу его неофициальным статусом и обширно распространёнными слухами о его подозрительных поползновениях обрести экономический контроль над почти всеми разделами бизнеса. Вроде бы то ни было, в последствии соглашения по свежему Центру транзитных перевозок благоприятная позиция Максима сравнительно США сможет принести выгоду нашим интересам.

C O N F I D E N T I A L SECTION 01 OF 04 BISHKEK 000744 SIPDIS DEPT FOR SCA/CEN E.O. 12958: DECL: 07/15/2019 TAGS: PREL, PGOV, KG SUBJECT: KYRGYZSTAN: DINNER AT MAXIM’S BISHKEK 00000744 001.2 OF 004 Classified By: Charge d’Affaires Lee Litzenberger, Reason 1.4 (b) and ( d).

1. (C) Summary. Over dinner with Charge, President Bakiyev’s youngest son Maxim claimed credit for masterminding the Kyrgyz decision to keep the Manas Air Base operational by calling it a “Transit Center.” He claimed Russia is mad at Kyrgyzstan over the Transit Center, and was interested in the U.S. transit agreement with Russia signed at the recent summit. Maxim also discussed the upcoming presidential election, and told Charge that his father planned to announce far-reaching reforms following his re-election. Maxim plans a private trip to the U.S. in August, accompanied by FM Sarbayev, and would like to meet informally with U.S. officials. End Summary.

2. (C) President Bakiyev has two sons by his ethnic Russian wife. The elder, Marat, is Ambassador to Germany. The younger, Maxim, is 32 and a businessman widely believed to have financial stakes in key sectors of the Kyrgyz economy. According to FM Kadyrbek Sarbayev, Maxim, who has no official government position, also played a key role in persuading President Bakiyev to reverse his February decision to close the USAF base at Bishkek’s Manas International Airport and instead negotiate a new “Transit Center” agreement to allow the U.S. to continue to use this facility in support of coalition operations in Afghanistan. During the July 11 exchange of diplomatic notes that brought the new Transit Agreements into force, Sarbayev told Charge that, in fact, the whole concept of a new agreement based on changing the name and allowing operations to continue as normal, was Maxim’s. He, Sarbayev, had only been the “executor” of the idea.

3. (C) On July 13, after the very successful July 11-12 visit by U/S Burns and a senior interagency delegation to discuss ways to enhance relations following the entry into force of the Transit Center agreements, FM Sarbayev called Charge to invite him to dinner that evening. He indicated that a “third party” would join, and speaking cryptically conveyed the message that the third party would be Maxim. “We’ll celebrate with cigars and scotch,” he added. Sarbayev called back later in the evening with the time and place: 8:45 p.m. at the Luxor Restaurant. (Note. The Luxor is widely believed to be owned by Maxim, and was the restaurant FM Sarbayev used in April to host the U.S. team under Ambassador McDonald that negotiated the new Transit Center agreements. End Note.)

4. (C) Charge arrived promptly at 8:45 p.m. at the main restaurant. Staff there looked confused, and asked who he was and who he was waiting for. A few hushed phone calls later, and the staff returned and apologized and escorted Charge out of the main restaurant to an annex on the side and up a covered entryway to a second story private dining area, where they left Charge. The room, almost tastefully decorated in black leather and chrome, featured a dining table set for six in the middle, a game table and seating area in the back, a flat screen TV on the wall showing Russian news, and a well-stocked bar. A few minutes later, Sarbayev called, saying he was running late, and asked the Charge where he was. When told, “at the restaurant,” Sarbayev said, “Stay in the car; I’ll be there soon.” When told the Charge was already in the upper dining area, Sarbayev said, “Ok, I’ll be right there.” Two minutes later, an extremely well-appointed Sarbayev rushed in, relieved to see that Maxim had not yet arrived. “This room is for Maxim only,” Sarbayev shared, and then nervously indicated where he BISHKEK 00000744 002.2 OF 004 and Charge should stand to receive Maxim. Minutes later, noise outside indicated the host had arrived. A relaxed, somewhat pudgy and balding Maxim entered, wearing a T-shirt and slacks, and sporting a two-day beard.

5. (C) After pleasantries, Charge thanked Maxim for his support for the new Transit Center arrangements. Sarbayev quickly interjected, “I told him about your role.” Maxim claimed that, working through American “friends” in Washington, he had agreed the outlines of the new arrangement (“change the name, keep the operation”) even before the U.S. negotiating team arrived in April. At one point, Maxim said, when the U.S. team was resisting the Kyrgyz proposal to replace all references to “military personnel” with the term “Department of Defense personnel,” Maxim called his friends in Washington to fix the problem. Maxim claimed Washington instructed the negotiating team to accept the Kyrgyz proposal.

6. (C) In response to Charge’s question, Maxim indicated that his support for the turnaround on Manas entailed some risk, but said his background as a futures trader made him comfortable with risk. “I saw that a deal was needed, and stepped in to set it up,” he said. He claimed the Russians were mad, and were trying to punish Kyrgyzstan, but they were in a box, given Medvedev’s statement in February that the future of Manas was a sovereign decision of Kyrgyzstan. As Russian news on the TV reported on the closing of a Moscow market where many Kyrgyz expatriates are employed, Maxim would point to the screen and say, “See, this is what they are doing.” He also said Moscow had also taken steps to shut down the operations of Kyrgyz Asia Universal Bank (AUB) in Russia. “They think I am linked to AUB. I could care less about this bank.” (Note. Maxim is widely rumored to have a hidden interest in AUB, which has sought OPIC investments. End Note.) Maxim said that he used to do business in Russia but, two years ago, after seeing how duplicitous and crude the Russians were, he divested all his business interests in Russia. (Comment. Opposition leaders claim then-President Putin complained directly to Bakiyev about Maxim’s less than honorable business deals in Russia, and told Bakiyev his son was not welcome in Russia. End Comment.)

7. (C) Maxim, clearly pleased with his role in outfoxing Moscow, relayed a joke to Charge. Putin and Medvedev are sitting around. Medvedev says, “Volodya, what have these Kyrgyz done to us?” Putin replies, “I know, I know, Dima, it’s unbelievable. But it has me thinking, and I have an idea. Why don’t we call our naval base in Sevastopol a “Water Park?”

8. (C) Maxim claimed to have met recently with his American “friends” in Istanbul, where he claimed the Americans reacted positively to his suggestion that the U.S. should build a Special Forces training camp in Kyrgyzstan. Troops heading to Afghanistan, he said, could come to the camp “for a month of training and acclimatization to the region.” Maxim indicated training could be joint, with Kyrgyz special forces, or U.S.-only. Charge indicated that cooperation in this area could be greatly enhanced if the Kyrgyz side could resolve the issue of U.S. special forces weapons that were seized in August, 2008. Maxim took the point, but did not respond.

9. (C) Maxim and Sarbayev were also very interested in the BISHKEK 00000744 003.2 OF 004 U.S. agreement with Russia for the transit of lethal goods over and through Russia. Maxim asked if this meant the next step was for the U.S. to negotiate overflight and transit rights with Kazakhstan and Uzbekistan, so that planes flying over Russia could continue to Manas. Charge demurred, saying he was not aware of the details of the various transit arrangements already in place or being negotiated, but that the agreement with Russia was an important step forward.

10. (C) Both Sarbayev and Maxim asked for Charge’s help in arranging a visit for President Bakiyev to Washington. Charge indicated such things required careful preparation, and much work remained to be done — including seeing how the July 23 election proceeds. Charge reviewed concerns such as the harassment of opposition leaders, attacks on journalists, and concerns about government efforts to control internet use and access, that together raised questions about the fairness of the election process. Maxim said that the elections will be calm, and there will be no unrest afterwards, despite the claims of opposition leaders. He added, “You won’t believe the broad reform program we will announce after the election. It will go way beyond what you could imagine. It will put Kyrgyzstan far ahead of any of its neighbors,” but declined to elaborate further.

11. (C) Sarbayev had earlier indicated to Charge that Sarbayev wanted to bring his ten year old son to see the U.S. in August, and that Maxim might accompany them. At dinner, Maxim confirmed this, saying he planned to travel to California and Washington. He asked if Charge could help arrange informal meetings with officials of the State Department and the NSC while he was in Washington. Charge said he would pass the information to Washington, but said August was a vacation period and many people would be away. Maxim did not provide specific dates for his travel, but he and Sarbayev asked for assistance in obtaining visas for the trip. At the end of the three hour dinner, Maxim said he hoped to stay in touch with the Embassy, and would welcome meeting the Ambassador. He said he knew that Charge had undoubtedly heard “all kinds of things” about him, and extended the dinner invitation to show the Embassy “that I don’t eat people.”

12. (C) Maxim was calm throughout, including when Charge raised южноамериканский such as concerns about the election and the seizure of U.S. special forces weapons. His actions indicated he is slightly spoiled: he was impatient whenever a waiter appeared to serve or clear dishes, because in each instance he stopped talking to wait until the room was clear. Prior to sitting down to the table, Maxim and Sarbayev switched off their cell phones (the latter taking out his battery and SIM card, which is his usual practice.) Maxim exhibited relatively refined tastes — he said his favorite wine was Opus 1, his favorite single malt scotch was Macallen (followed closely by Japanese Suntori), and he enjoys cigars. He offered Charge a Dominican Republic cigar carrying a label that said, “Maksim Bakiyev — Kyrgyzstan” and a Kyrgyz Flag on it. Maxim said his American friends sent him the vanity cigars; he also boasted a humidor filled with Cuban and other cigars. Sarbayev was extremely deferential to Maxim, as were the waiters. The sushi dinner was served on a personal plate for Maxim, with a shared plate for the FM and Charge. When the plates arrived, Maxim looked displeased, and said, “You could have brought one plate for us all.” At one point in the evening, when Maxim offered to re-light Charge’s cigar, Sarbayev’s eyes popped out at seeing Maxim defer to Charge with this gesture. BISHKEK 00000744 004.2 OF 004

13. (C) Maxim was clearly reaching out to the Embassy, and wants to present himself as a backchannel to the President and a sounding board to discuss developments in the country. He was extremely pleased with himself for his alleged (though likely exaggerated) behind-the-scenes role in masterminding the Transit Center agreements, and outmaneuvering both Moscow and the many domestic advisors to President Bakiyev who support closer ties to Russia. One of those advisors, Bakiyev’s brother Janysh, is often rumored to be Maxim’s main nemesis in what many interlocutors describe as a struggle for succession.

14. (C) The Embassy has not had contact with Maxim in recent years, due to his unofficial status and the many rumors about his questionable efforts to obtain financial control over many sectors of business. Nevertheless, in the wake of the new Transit Center agreements, Maxim’s favorable disposition towards the United States could be of benefit to our interests.