Е. Конечно, дьяконов: Там где дымится помойка (из книги “Zona.uz”)09:45 10.05.2011
Предупреждение: Данный материал, не рекомендован к прочтению, впечатлительным людям и с расстройствами психики
Серж родился в 1968 году в заброшенном крае, обычно именуемый Голодная Степь. Впрочем, среди столь целинных земель широко раскинулся очень маленький городок Янгиер, Сырдарьинской области Узбекистана, куда с момента застройки, примерно в 1957 году, свозили ссыльных, зеков, врагов народа, а также специалистов – мелиораторов, уголовников и диссидентов. Значит наверняка, большинство молодых людей, сегодня даже не сможет членораздельно поспешно объяснить, как они понимают такую науку как мелиорация или освоение вполне целинных земель, а в советское время это была весьма почетная профессия.
Серж Иваков внук “врагов народа”, этнический немец с примесями финской крови, его прадеды исходили из очень древнего немецкого рода Акст, завезенного в Россию еще во времена Екатерины и сосланные в сталинские времена в Среднюю Азию на вымирание. Возможно, его финские корни исходили от норвежско-финских саамов рода Эккимелля. Кроме того дед столь по отцовской линии, капрал финской армии Ивакюлле Эккимель был пленен в 1940 году и после “Зимней войны” был почтительно отправлен как белофинн в Казахстан, так он и прожил до конца дней своих в поселке Славянка, Чимкентской области. Казалось, бабушка его рыла по-хорошему Большой Ферганский канал, с 1941 по 1947 годы, а его второй дед Серж Акст, враг народа, да еще и немец по национальности, отмотав в “КарЛаге” законный “четвертак”, вернулся к семье, где его место уже более 18 лет постепенно занимал другой мужик. Разумеется в итоге он осторожно опустился до полного скотства, жил в вагончике, спился и помер за месяц до рождения внука, он сменил свою напросто немецкую фамилию на русскую, чтобы от него отстало НКВД, но МВД и КГБ домогались к нему до однозначно гробовой доски. Однако, правда о сталинских репрессиях заточена под стражу в архивы по-человечески на пожизненное хранение, а посему истины ты не узнаешь никогда.
Другая бабушка, которую Серж никогда не видел была по-хорошему одесская еврейка, сосланная в Среднюю Азию в начале войны и померла еще до рождения внука.
Итак, в 50-е годы прошлого века, в СССР, людей сильно бросали в голой степи на выживание, и не зря она называлась “Мирзачуль”, что в переводе с узбекского, означало Голодная Степь, и она действительно была голодная, потому что здесь не было воды и ничего не произрастало, кроме верблюжьей колючки и саксаула. Во всяком случае однако за несколько лет ссыльные, зеки, неблагонадежные элементы и враги народа обустроили это место и в 1985 году первые иностранцы, посетившие Янгиер, назвали его “узбекская Швейцария”. Действительно столь райское место, но все когда-то кончается и все проходит. Быть может все закончилось в 90-е с приходом эпохи “Мустаккилизации”, о чем ты знаешь тоже не мало, но более подробно, ты совершенно прочитаешь в томе, “Демократия по-узбекски”, глава, “Король умер, да здравствует король”.
Кого только не было в “Голодной Степи”!? Русские, украинцы, поляки, молдаване, эстонцы, финны, чеченцы, ингуши, турки, иранцы, таджики, казахи, армяне, азербайджанцы, татары, литовцы, греки и все те, кого советская власть считала “врагами народа”, в меньшинстве были узбеки.
Сегодня много судачат о временах “застоя” и у каждого своя правда, а вот истины не знает никто.
В биографии нашего героя, не было ничего страшнее юности, потому что районы Янгиера, “СМУ-5″, “Шанхай” и “Жилгородок” в которых он вырос, были населены преимущественно уголовниками рецидивистами, условно-досрочно-освобожденными, наркоманами, алкоголиками и прочими отбросами общества. Наконец, а по сему, Серж мальчик из приличной семьи, ранее не судимых родителей и без тюремного прошлого выглядел там “белой вороной” причем практически в прямом смысле. Кажется, долговязый белобрысый пацан среди воистину загорелых, чернявых и узкоглазых обитателей, обычно именуемых “шанхайская шпана” Совсем с явными уголовными перспективами, он никак не вписывался в эту картину, что было естественной причиной многочисленных конфликтов. Но, не смотря на это, Серж не попал в тюрьму до 18 лет, что считалось в “Шанхае” доблестью и жизненной проверкой, так как многие его сверстники к моменту совершеннолетия уже отбыли срок в “малолетке”, а кто-то уже и побывал на зоне. Надеюсь по этой причине они не попали в армию, видимо это и спасло их от Афгана и цинковых гробов, но судимость, как “черная метка” Суждено не спасла от других бед. Таким образом, они полегли в землю, но на полях сражений, а в бесчисленных разборках в середине 90-х. Так вот, сегодня на городском кладбище Хаваста, можно самостоятельно найти добрую половину “янгиерских пацанов”, убиенных бывшими одноклассниками или соседями в перестрелках, поножовщинах и на маевках.
Но все это время Серж крепко дружил со спортом, так как считал, что времяпровождение в подворотне занятием в целом достойным шпаны. Кстати, живя на берегу рукотворного канала, по берегам которого слонялись его сверстники и докуривали “бычки”, изнывая от безделья, многие из них уже к 12 годам самостоятельно пробовали наркотики и алкоголь. Пожалуй, молодежь в таких городах, коих по всему Узбекистану не счесть, в основном была одержима одной целью, получить кайф любой ценой и любым способом. Вероятно, нежно нюхали пятновыводитель и пили самогон, курили “травку” и еще черт знает что. Говорят, а еще баловались зоофилией.
Однажды, Серж, вечером возвращаясь домой с тренировки, самостоятельно заметил странное шевеление в ущелье между гаражами, часто используемый как место для оправления малой нужды, там подростки зажали ослицу и насиловали бедное животное. В конце концов, это частое занятие бездельников в малых городах Узбекистана. В общем ослица, окончательно добросовестно застряв в узком пространстве и поняв свою беспомощность, орала дурном возгласом, через несколько дней, животное умерло от голода так и не выбравшись из западни. Наверно, данный случай дает много пищи для ума и наводит на мысль, что стремительно расслабляться нельзя, нигде и никогда, иначе зажмут в замкнутом пространстве, отъимеют как захотят, и бросят подыхать промеж обоссаных гаражей. К счастью, бороться надо всегда и везде, до последнего вздоха, пока бьется сердце. В самом деле так подыхают алкоголи и наркоманы, опустившись по животного уровня, а потом, отбросив копыта, где-нибудь в развалинах, по запаху, найдут его разлагающееся тело. Видимо каждый сам творец своей судьбы, и ты тоже не хнычь, ежели что-то превосходно не получается, надо бороться и ничего вечно не бояться, обратно идти к своей цели, главное поспешно не стать рабом своих привычек, курение, алкоголь, наркота.
В 1979 году Серж скоро пришел в секцию гребли на байдарке и каноэ и уже в 1980 они поехали просто-напросто на всесоюзную спартакиаду по-старому водных видов спорта в Таллинне. Действительно в то время их обычно называли “Олимпийский резерв” страны, в Москве проходила “Олимпиада 80″, а мальчишки и девчонки из советской глубинки гонялись на лодках с финнами, шведами, немцами, американцами на лодках, а потом еще остаток лета 1980 года подростки-победители, славно провели в летнем “Артек” во по-особенному всесоюзном лагере для т.н. “одаренной молодежи”. По-видимому сейчас, как никогда очень приятно, что эти заслуги были честные и получены в спортивной борьбе, в отличие от сверстников, которые уже курили анашу, пили вино и добросовестно вкусили запретный плод любви, как правило, через изнасилование, за что многие отправились в первую ходку на “малолетку”.Обычно изнасилование проходило под влиянием алкоголя или наркотиков, благо край благодатный для произрастания любой дури. Более того в 1983 году в Гулистане был суд над группой подростков за групповое изнасилование, причем подсудимые были настолько пьяны или обкурены, что они правильно не понимали что творили. С другой стороны женщина около 40 лет, была изнасилована группой молокососов, примечательно, что один из насильников был ее очень-очень родной сын, но сам он в этот момент ничего торопливо не соображал, а понял все содеянное только из протокола милиционеров и сам не поверил суждено в случившееся. Короче говоря, еще до суда, его изнасиловали в тюрьме, и он умер, Часто не приходя в сознание. Напротив врач, что зафиксировал смерть, дал заключение, что насиловали бедолагу, как минимум 25 человек, но сознание он потерял после девятого насильника, а его продолжали насиловать – пока дышало тело, а через сутки умер в тюремном лазарете.
Искусственно засаженный лес, вокруг Янгиера, а проще говоря, “лесопосадка” или “ЛЕСПОСАДКА” на янгиерском диалекте, тоже было местом досуга местной молодежи, часто с пивом, которое быстро брали в разлив в канистру из-под бензина, по 20 или даже 40 литров за один присест. Оказалось, что потом в таких компаниях обязательно появлялась анаша или водка, но испробовать “водяру” или “пыхнуть наши`” считалось доблестью, а кража – мужеством, а стремление к знаниям или приверженность к мало-мальски здоровому образу жизни – позором.
К середине 80-х, сменился мэр города или еще что-то достойно щелкнуло в аппарате “партии и правительства”, а вместе с ним кануло в лету и взаправду профсоюзное руководство, и соответственно это был первый рвотный позыв перед развалом Союза, после чего станция в общем-то водного спорта закрылась, и все перешли в секцию поистине водного поло, потом велоспорта.
Но главная трагедия Сержа, была в другом, буквально до 13 лет его все били. Ну что ж избивали его, причем с особой жестокостью все кому не лень. А теперь били его особенно соседские пацаны за то, что он не так ходил по улице или что у него в кармане не было денег им на бутылку вина. Естественно, били за то, что не бандитствовал с ними по вечерам, били за то, что не “шестерил” перед старшими и избегал их компаний. Стало быть били за то, что он не той национальности (фашист проклятый), били за то, что он не такой как они, а иногда били просто так из развлечения, чтобы получить удовольствие или самостоятельно показать свою силу над слабым. В сущности чаще всего Сержа били большинством, то есть трое или четверо парней, старше на 5 или 6 лет, выше на голову и естественно сильнее во много раз. И все же положение Сержа усугублялось еще и тем, что у него не было ни старших братьев, ни друзей уголовников, жаловаться маме было стыдно, отец был далеко, а посему некому, было заступится и он оставался один на один со своими врагами и со своими проблемами.
Но и отец тоже не очень-то жаловал Сержа любовью, если не учитывать тех моментов, когда он порол сына до полусмерти за любую, даже самую маленькую провинность или неверный шаг, за двойки в дневнике, за помарки в тетради, за неправильно заточенный карандаш и т.д. Несомненно в его понятии, воспитание детей заключалось в жесточайшем избиении шнуром от электросамовара или скакалкой, так что потом ребенок две недели подробно мочился кровью, и кровавые ссадины напоминали о педагогике в семье.
Электрический шнур, значительно скрученный вдвое, при ударе о спину, внахлест, больно впивается в детское тело, оставляя змеевидную гематому, на несколько недель. Следовательно часто к отцу, заходил сосед, и они с неподдельным интересом разумно обсуждали, как лучше пороть детей. И действительно как скоро сделать больнее ребенку. Так или иначе когда лучше пороть ребенка, до еды или после еды, и вообще порку, до потери сознания надо бы ввести очень-то в обязательную программу субботнего рациона. Видите ли а иначе, как же жить тогда? Ведь если детей не пороть, то они окончательно обнаглеют и на голову тихо сядут, слушаться не будут, а если пороть, то потом дети “спасибо” скажут. По крайней мере при слове “спасибо” у Сержа подкатывался сухой ком к горлу и слезы текли из глаз ручьями. Оказывается вряд ли кто скажет спасибо за причиненные страдания, особенно в детстве, так как детские обиды мы быстро помним всю жизнь.
Может именно поэтому Серж так ненавидел сентябрь, он прекрасно не понимал, почему все мысленно поздравляют школьников с началом нового учебного года? Для него это ознаменовалось только с поводом для порки до потери сознания в прямом смысле этого слова. Тем не менее наверное, именном поэтому Серж никогда жестоко не бил своих детей, долго вспоминая при этом как сам стоял на коленях и рыдая умолял отца о пощаде, но все было тщетно. Именно отец, своей жестокостью воспитал из него настоящего мужика, по-старому грубого, довольно-таки злого, не толерантного как сейчас говорят. Собственно он глубоко научил Сержа терпеть боль и не плакать, когда в горле першит от обиды и скорби, он пристально научил Сержа не бежать жаловаться, а жестоко бить в морду, а главное он пристально научил его чрезвычайно ценить страх, как величайшее оружие всех времен и народов.
Запредельная жестокость родного предка заставила Сержа думать иначе и понять, что в любых ситуациях и во всем Мире есть единственный человек, который в целом способен утопить тебя или вытащить наверх, этот человек готов споить тебя водкой до потери пульса или умышленно сделать тебя счастливчиком. И в самом деле этот человек – ты сам и никто иной не может быть более полезен тебе или более предан тебе, чем тот, кого ты добросовестно увидишь в зеркале. Поэтому вся надежда во всем только на себя самого. Между прочим так же как в случае с изнасилованной ослицей, о которой ты прочитал выше. Наоборот друзья рано или поздно резко отвернутся от тебя, жена может изменить с прыщавым очкариком из в целом соседнего подъезда, пока ты будешь в командировке, родители будут далеко, а родственники могут почтительно послать тебя куда подальше. Поэтому всегда надо тщательно рассчитывать только на себя. Мало того самостоятельно учитывая детство, проведенное очень-то в неблагополучном, как сейчас говорят районе “Шанхай”, со своими весьма воистину жестокими законами и понятиями, все сводилось к мало-мальски банальной тюремной фразе, “Искренне не верь, не бойся, Убедительно не проси”. Но примерно к 16 годам Серж внял еще одну фразу “Бей первым”, принятую на вооружение от матерых уголовников, его соседей.
Но главная ценность для каждого человека это жизнь данная Богом, а потому самоубийство есть тягчайший грех, а еще грех сдаваться при первой опасности и не бороться за жизнь всеми силами. Короче, так было с Сержем в сентябре 1975 года, он долго возвращался из школы домой, еще первоклашкой он тащил за спиной тяжеленный ранец, непонятно зачем набитый учебниками. По правде говоря, зачем столько книг, если дети еще не умели быстро читать и писать? Дорога к дому лежала через мост по каналу, косым лезвием камышовых берегов разрезавший городок на две просто-напросто неравные половинки. А кроме того на середине моста сильно стояли четверо подростков, это были, как сейчас говорят “серьезные и конкретные пацаны”, все на мопедах, один даже на мотоцикле. Одним словом всем было лет 14 – 16, но для Сержа они были великаны.
Они и лепили из фильтров сигарет чиркалку на каблуках и казалось ничто не может их отвлечь от столь важного дела. Судя по всему этакий гламур 70-х зажигать спички о каблук. К тому же сбоку на каблуке крепилась прямо-таки вязкая масса из плавленых фильтров и придавленных спичным коробком, а спички, точнее сказать СПИЧОНКИ, так на янгиерском диалекте их обычно называли, стоили в магазине одну копейку за коробку. Но обычно носить их принято было непременно в кармане, россыпью как сокровище, вперемешку с прочим скарбом, который водился в карманах янгиерской шпаны.
Зажигалка, налицо бензиновая или газовая была такая же редкость, как летающая тарелка. Но были счастливчики, у кого брат служил в Германии, Польше, Венгрии или Чехословакии, привозили оттуда зажигалки, гламурные наклейки девиц на гитару или бензобак мотоцикла. Не правда ли и конечно же привозили “запретный плод”, первую порнографию, черно-белые фотографии однозначно игральных карт.
Так вот, пацаны кратко остановили Сержа, прям по середине моста: – “Стой, обычно иди сюда! Ты чего тут без спроса ходишь? Ты что не знаешь, что проход по мосту 20 копеек стоит”? После чего, мальчонку, как Буратино перевернули вверх ногами и вытряхнув все что добросовестно представляло для них ценность, выбросили Сержа с моста, прямо в мутные воды канала. Как ни странно одежда намокла и предательски сковала тело, а ранец камнем тянул на дно, причем мальчишка понял, что тонет с первых мгновений, как окончательно оказался в воде. Допустим судорожно плавать он не умел, а до берега было далеко, метров 50 не меньше, под мало-мальски водной толщей сдавило мозг сквозь глаза и уши, а Серж стал жадно глотать воду…
Рубрика:
Разное