Вот, скажем, разговор о начале стройки. Серьезно, вслушиваясь в тончайшие оттенки мысли, специально останавливаясь на вдумчивой, неторопливой характеристике отдельных людей, ведут его авторы ленты: «...Существует у журналистов этакий испытанный прием. Рассказ о любой стройке обязательно начинают с приезда молодежи. А на канал, между прочим, первым из Серебрянска прибыл главный энергетик Рахимбек Маликанович Сатабаев, которому шел в ту пору шестой десяток.
В период ликбезов и рабфаков Сатабаев окончил два факультета Ленинградского политехнического института. Сейчас в Казахстане нет ни одной крупной ГЭС, в создании которой не принимал бы участия Рахимбек-ага...»
Сразу чувствуется: интереснейший человек. И как-то по-иному, глазами именно этого человека начинаешь смотреть и на все то, что в эту минуту происходит на экране. Как-то «теплее», «человечнее» начинают восприниматься машины, сложнейшие ирригационные сооружения, хитроумные механизмы.
В них — тепло рук этого человека. Жаль только, что авторам не всегда удается проследить и пусть намеком, одним точным, четким штрихом композиционно, завершить рассказ о судьбах, что попадают в поле зрения фильма, развертывающего перед нами панораму стройки. К сожалению, и рассказ о Ра-химбеке Сатабаеве не получает композиционного развития, обрывается как бы на полуслове.
Этот упрек можно отнести и к другим эпизодам ленты. Но доверительная интонация рассказчиков — не дикторов, а именно рассказчиков — и по-особому внимательная к натуре камера, точно чувствующая и фактуру снимаемого предмета, и своеобразную поэзию казахского пейзажа, и рассыпанные в картине интересные наблюдения за людьми, когда суть какого-то человека сразу же передается при помощи контраста между изображением и тем, что этот человек говорит (например, реплика ученого: «там, где пессимист видит только лужу, строитель-оптимист намечает место для будущей клумбы и сажает цветы», — «легла» на изображение еще неблагоустроенного поселка) — все это отливается в нашем сознании в единое ощущение большого человеческого подвига, полноты существования многих и многих людей. А это в искусстве — результат немаловажный.
Обзорная лента «Иртыш — Караганда» благодаря авторской увлеченности, личной причастности к теме, глубокому уважению к труженику-созидателю превратилась не просто в документированную киноповесть о грандиозной стройке (как она задумывалась), а во взволнованную, патетически звучащую кинопоэму о человеке, руками своими вершащем мечту поколений о новой возрожденной казахской степи.
Но если россыпь характеров и человеческих судеб, связанных с этой стройкой, по-своему цементирует , и эмоционально- одухотворяет: эту картину, то ничего подобного нельзя сказать о другой полнометражной картине — «Казахстан — земля моя», так и оставшейся в плену бесхитростной «обзорности».
Диктор за кадром с легко понятным чувством гордости сообщает: «Это фильм о сегодняшнем Казахстане — второй по величине и третьей по численности населения республике Советского Союза. Ее просторы так велики, что свободно могли бы уместить такие государства, как Англия, Франция, Испания, ФРГ, Швеция вместе взятые. С юга на север самолет пролетает над Казахстаном почти две тысячи километров, а с востока на запад — около трех тысяч».
И тем не менее это далеко не новое для зрителей сообщение, как правило, мало стимулирует их воображение, оставляет их равнодушными к полученной информации. На протяжении картины (она идет свыше часа) можно увидеть множество объектов съемки — промышленных: заводы и фабрики, механизмы и оборудование, всевозможные машины, различные по величине и сложности; сельских: совхозные и колхозные нивы, сбор урожая, осенняя страда. Снято это все крупными и общими планами, снизу и сверху, с самых разнообразных точек, часто в изощренных ракурсах. Смонтирована картина то короткими, то длинными кусками, и движется она эпически спокойно, торжественно, неторопливо. И все-таки не испытываешь никакого удовлетворения, глядя на экран: что-то главное упущено в ней, это становится все яснее, по мере того как картина двигается дальше.
И это «что-то» начинает отчетливо проявляться. Фильм обезличен. В нем нет людей, которые построили эти заводы и фабрики, придумали и изготовили эти машины и механизмы, заставили всю эту чудесную технику работать, приносить пользу. В нем нет и людей, поднимающих своими руками эту землю, заставивших ее щедро плодоносить на благо всему народу. Самую подробную информацию про казино Вулкан Оригинал смотрите у нас.
В период ликбезов и рабфаков Сатабаев окончил два факультета Ленинградского политехнического института. Сейчас в Казахстане нет ни одной крупной ГЭС, в создании которой не принимал бы участия Рахимбек-ага...»
Сразу чувствуется: интереснейший человек. И как-то по-иному, глазами именно этого человека начинаешь смотреть и на все то, что в эту минуту происходит на экране. Как-то «теплее», «человечнее» начинают восприниматься машины, сложнейшие ирригационные сооружения, хитроумные механизмы.
В них — тепло рук этого человека. Жаль только, что авторам не всегда удается проследить и пусть намеком, одним точным, четким штрихом композиционно, завершить рассказ о судьбах, что попадают в поле зрения фильма, развертывающего перед нами панораму стройки. К сожалению, и рассказ о Ра-химбеке Сатабаеве не получает композиционного развития, обрывается как бы на полуслове.
Этот упрек можно отнести и к другим эпизодам ленты. Но доверительная интонация рассказчиков — не дикторов, а именно рассказчиков — и по-особому внимательная к натуре камера, точно чувствующая и фактуру снимаемого предмета, и своеобразную поэзию казахского пейзажа, и рассыпанные в картине интересные наблюдения за людьми, когда суть какого-то человека сразу же передается при помощи контраста между изображением и тем, что этот человек говорит (например, реплика ученого: «там, где пессимист видит только лужу, строитель-оптимист намечает место для будущей клумбы и сажает цветы», — «легла» на изображение еще неблагоустроенного поселка) — все это отливается в нашем сознании в единое ощущение большого человеческого подвига, полноты существования многих и многих людей. А это в искусстве — результат немаловажный.
Обзорная лента «Иртыш — Караганда» благодаря авторской увлеченности, личной причастности к теме, глубокому уважению к труженику-созидателю превратилась не просто в документированную киноповесть о грандиозной стройке (как она задумывалась), а во взволнованную, патетически звучащую кинопоэму о человеке, руками своими вершащем мечту поколений о новой возрожденной казахской степи.
Но если россыпь характеров и человеческих судеб, связанных с этой стройкой, по-своему цементирует , и эмоционально- одухотворяет: эту картину, то ничего подобного нельзя сказать о другой полнометражной картине — «Казахстан — земля моя», так и оставшейся в плену бесхитростной «обзорности».
Диктор за кадром с легко понятным чувством гордости сообщает: «Это фильм о сегодняшнем Казахстане — второй по величине и третьей по численности населения республике Советского Союза. Ее просторы так велики, что свободно могли бы уместить такие государства, как Англия, Франция, Испания, ФРГ, Швеция вместе взятые. С юга на север самолет пролетает над Казахстаном почти две тысячи километров, а с востока на запад — около трех тысяч».
И тем не менее это далеко не новое для зрителей сообщение, как правило, мало стимулирует их воображение, оставляет их равнодушными к полученной информации. На протяжении картины (она идет свыше часа) можно увидеть множество объектов съемки — промышленных: заводы и фабрики, механизмы и оборудование, всевозможные машины, различные по величине и сложности; сельских: совхозные и колхозные нивы, сбор урожая, осенняя страда. Снято это все крупными и общими планами, снизу и сверху, с самых разнообразных точек, часто в изощренных ракурсах. Смонтирована картина то короткими, то длинными кусками, и движется она эпически спокойно, торжественно, неторопливо. И все-таки не испытываешь никакого удовлетворения, глядя на экран: что-то главное упущено в ней, это становится все яснее, по мере того как картина двигается дальше.
И это «что-то» начинает отчетливо проявляться. Фильм обезличен. В нем нет людей, которые построили эти заводы и фабрики, придумали и изготовили эти машины и механизмы, заставили всю эту чудесную технику работать, приносить пользу. В нем нет и людей, поднимающих своими руками эту землю, заставивших ее щедро плодоносить на благо всему народу. Самую подробную информацию про казино Вулкан Оригинал смотрите у нас.
- Манник в мультиварке
- Автобизнес: медленное такси
- Секс с путаной из Питера
- Отдых с путанами Новороссийска
- Разработка и создание рекламного сайта
Рубрика:
Юмор о курении